Давление усилилось, и вода хлынула в рот, заставляя подавиться собственными словами. На этот раз меня выпустили, лишь когда легкие начало обжигать от нехватки кислорода. Однако едва я вдохнула и попыталась взмолиться:

– Линнелир! Пожа…

Вновь последовало погружение. Короткая борьба, новый глоток воздуха и хрип:

– Лин! Сволочь, убийца, садис…

После чего я опять ухожу под воду. При этом принц был абсолютно спокоен, словно не человека топил, а пену в ванне взбивал!

– Садист! – в очередной раз вынырнув, выкрикнула я и вдохнула поглубже, готовясь к продолжению пытки, когда неожиданно услышала равнодушно-насмешливое:

– Ты повторяешься.

А в следующее мгновение меня выдернули из ванны и, поставив на пол, быстро завернули в полотенце.

Зубы мгновенно пустились отбивать чечетку, а по телу прошла волна крупной дрожи. Не веря, что все закончилось, я с напряженным ожиданием смотрела на затянутую в черное худощавую фигуру принца-убийцы. Сила-то, как оказалось, у него немаленькая. Опять хватанет, и не вырвешься!

– Все уже, – легко догадавшись о моих мыслях, со смешком заверил Линнелир.

Кстати, несмотря на то что весь кафельный пол в результате боевых действий был залит водой, его высочество остался абсолютно сухим. И именно это почему-то расстраивало особенно сильно.

– А з-зачем топить было? – хлюпнула носом я.

– Так гораздо проще и быстрее, нежели тратить кучу времени, уговаривая тебя забраться в воду с головой, – лениво ответил принц. – К тому же ты была так занята собственными переживаниями, что неприятные ощущения магической чистки организма прошли стороной.

Магической чистки? Я с нехорошим предчувствием обернулась и посмотрела на ванну. Синяя еще недавно вода теперь окрасилась в отвратительный грязно-болотный цвет. Пакость!

– Кстати, хочешь знать, каков основной ингредиент твоего обожаемого зелья? – наблюдая за мной, полюбопытствовал Линнелир.

И почему-то от этого вопроса мне заранее стало нехорошо.

– Травки? – с робкой надеждой предположила я.

– Нет. Вытяжка из репродуктивных органов летучей коровы.

– Что-о? – взвыла я.

Вытяжка?! Из… из органов?! И я это пила?! Кажется, меня сейчас стошнит…

– Знаешь, это такое добродушное и весьма активное травоядное животное…

– Н-ненавижу вашу магию и настойки в-ваши! Весь ваш мир н-ненавижу! – перебила объяснения принца я, сглотнув подкативший к горлу тошнотворный комок, и начала яростно растирать закоченевшие от холода руки.

– Типичная светлая, вы все наш мир ненавидите, – отметил Линнелир, ничуть не проникнувшись тирадой.

– В-ваших светлых я тоже н-ненавижу! – зло простучала я зубами в ответ.

– О? И почему же? – с неожиданным любопытством поинтересовался принц.

И тут мое желание выговориться хоть кому-нибудь окончательно взяло верх над здравым смыслом.

– Светлые! – истерично взвыла я. – Да какие они, к чертям, светлые? Сначала запихнули в какую-то яму, где меня едва не поджарило, а потом еще и под мужика какого-то подложить хотели! Мало того! Двое из них вдобавок наблюдать за процессом планировали, вуайеристы престарелые! И вот кто они после этого? А я тебе скажу кто! Извращенцы они, Лин! Натуральные извращенцы! Да я лучше тут сдохну, чем когда-либо туда вернусь!

И казалось бы, извечное спокойствие Линнелиру изменило. В глазах его высочества вспыхнуло веселье, а спустя мгновение принц рассмеялся. Искренне, в голос. И такое у него лицо в этот момент живое стало, такое настоящее…

– Мне нравится ход твоих мыслей, – сообщил Линнелир ошарашенной мне. – Но все же я бы предпочел по окончании этой недели видеть тебя живой и в добром здравии. Так что помни об осторожности. Раз ничего не понимаешь в магии, не пей и не хватай бездумно чего ни попадя, – посоветовал он и направился к выходу из ванной.

Да, в этом Линнелир прав. В отличие от принца я и впрямь в магии полный ноль… в отличие от принца… принца…

Только теперь я наконец сообразила, кому совсем недавно нахамила. Сильнейшему темному магу, которого боятся практически все в Полуночном замке и за его пределами! А я… черт, я даже об элементарной благодарности забыла!

– Спасибо! – сгорая от стыда, запоздало просипела я его высочеству в спину.

– Нэлианну благодари, это она сообщила о том, что ты на зелье подсела, – не оборачиваясь, отмахнулся Линнелир. И уже на выходе добавил: – Кстати, советую хотя бы теперь избавиться от нижнего белья. Намного быстрее согреешься.

После чего дверь за ним закрылась, оставляя меня в полнейшей растерянности от всего произошедшего.

Правда, когда по телу вновь прошла волна дрожи, я поторопилась последовать прощальному совету и стянула мокрое белье. После чего сменила полотенце на теплый банный халат и мрачно уставилась на все еще «радующую» болотной зеленью воду. При одном взгляде на эту мерзость, промелькнувшая было робкая мысль о теплом душе была тотчас отметена. Хватит с меня на сегодня водных процедур, и так согреюсь. Под одеялом.

Брезгливо выдернув из ванны затычку, я вернулась в комнату и устало рухнула на кровать.

Глава 10

Утро началось с ожидаемого прихода ее высокопревосходительства и полного недовольства возгласа:

– Мадемуазель Элена, вы до сих пор не одеты! А ведь я только-только вчера вас похвалила! Даю пять минут на сборы, и приступаем к тренировке!

Сдержать стон и не зарыться головой в подушку удалось лишь титаническим усилием воли. Да-а, тяжело просыпаться в столь несусветную рань самостоятельно. Мадам Эльза, похоже, уникальная тетка в этом плане.

Книксены и реверансы я выполняла под аккомпанемент собственных зевков и извинений перед гофмейстериной. В результате уже спустя несколько минут от начала занятия удостоилась пространной нотации на тему того, что ложиться нужно вовремя.

Впрочем, мадам Эльзу я слушала вполуха. Объяснять ее высокопревосходительству, что подобная роскошь от меня не зависит и за последние дни это первая спокойная ночь, бесполезно: все равно виновата окажусь. А к настойке для бодрости я теперь даже пальцем не прикоснусь. Ибо еще одного купания под «чутким» руководством его высочества я не выдержу!

Впрочем, перед глазами отчего-то появилась вовсе не ужаснувшая меня процедура исцеления от зависимости, а смеющийся Линнелир. Интересно, сколько раз он смеялся за всю свою жизнь? Учитывая специфику этого места, пожалуй, очень мало, и к гадалке не ходи. А жаль: надо отметить, улыбка принцу, безусловно, идет. И повстречай я его в нашем мире, ни за что не сказала бы, что этот двадцатипяти-двадцатисемилетний на вид мужчина – один из опаснейших черных магов.

Неожиданно я осознала, что и сама улыбаюсь, а книксены выполняю куда бодрее, чем раньше.

Да и в самом деле, не так уж все и плохо. Высплюсь через неделю. Главное – в живых останусь, об этом Линнелир позаботится. Он обещал, и я ему верю. С таким характером, как у второго наследника, убивают, но не лгут.

– В правильном направлении работаете, мадемуазель Элена, – неожиданно ворвалась в мои мысли похвала гофмейстерины. – Вежливые поклоны действительно необходимо выполнять с положенной для этого улыбкой.

– Стараюсь, как могу, – тут же заверила я.

– Отрадно. В таком случае заканчивайте, и, пожалуй, можем перемещаться в столовую.

На завтрак я вышла при полном параде: в балахоне и с посохом. Общаться с сэром Донованом и Амиром, который, несомненно, был в курсе свойств и последствий приема настойки, не хотелось. Так что, отвесив под наблюдением мадам Эльзы книксен, я быстро скользнула за стол. Однако все надежды на спокойное утро рухнули, ибо, едва мы приступили к завтраку, на пороге столовой появился сэр Матиас.

Худощавый маг, с которым черт меня дернул подписать трудовой договор, держал в руках тонкую папку. Гладко выбритый, в отглаженном темно-сером костюме, он выглядел серьезным и собранным. Правда, едва взгляд сэра Матиаса остановился на мне, весь деловой вид с него слетел в момент. Глаза мужчины удивленно округлились, и он совсем нетактично выдохнул: